«Чтобы помочь 52-летнему харьковчанину, у которого обнаружили рак мочевого пузыря, нам пришлось удалить пораженный орган и создать новый из части кишечника»
«Профессор показал, как можно сократить время операции с двенадцати до пяти часов»
— Зная, что в начале года к нам приедет известный профессор из берлинской клиники, мы вызвали 52-летнего харьковчанина, который уже два года страдает от опухоли мочевого пузыря, — говорит главный уролог Министерства обороны Украины, начальник клиники урологии Главного военно-медицинского клинического центра Министерства обороны кандидат медицинских наук Сергей Головко. — Пациенту несколько раз проводили эндоскопические вмешательства, но без радикальной операции — удаления органа и формирования нового — нельзя было обойтись.
Урологи военного госпиталя раньше уже выполняли подобные реконструктивные операции. Но опыт профессора, который разрабатывал эту методику, был для них очень важен.
— Я не раз стажировался в европейских клиниках, наблюдал за тем, как урологи удаляют, а потом создают новый орган, — объясняет Сергей Головко. — Сейчас же оперировал вместе с профессором — он подробно объяснял, что и как делает. Альтхаус показал нам, как можно сократить время операции до пяти часов, хотя у нас обычно уходило около 12-ти, как работать на сосудах, какие швы лучше накладывать. На третий день после этого сложного вмешательства наш пациент уже разгуливал по коридору.
Весь ход операции мы записали на видео, чтобы затем проанализировать его и закрепить полученные знания. Также провели еще три совместных хирургических вмешательства по поводу злокачественной опухоли предстательной железы. К сожалению, к нам часто обращаются уже с запущенной болезнью. Профессор Альтхаус продемонстрировал, как действовать и в таких случаях. Немецкий коллега, которого считают одним из лучших урологов в мире не только в онкологии, также занимается пересадками почек, хирургическим лечением любых урологических заболеваний.
В нашей стране об этом немецком хирурге многие знают со слов известного певца Иосифа Кобзона, которого несколько лет назад Питер Альтхаус прооперировал, чем спас жизнь. Немецкий уролог оперировал и других знаменитостей, в том числе и Александра Розенбаума, и бывшего лидера Восточной Германии Эриха Хонеккера.
Нам удалось пообщаться с хирургом, когда Питер Альтхаус после операций решил прогуляться по Киеву. Кстати, профессор отлично говорит по-русски, ведь медицинское образование получил в Советском Союзе — в первом Ленинградском мединституте.
— Я хочу, чтобы украинские урологи могли делать такие же операции, которые проводят в лучших центрах мира, — говорит Питер Альтхаус. — Тогда ваши больные здесь, на родине, получат высоковалифицированную помощь, им не придется ехать в европейские клиники, платить огромные деньги. Украинские врачи умеют выполнять самые сложные вмешательства на том же уровне, что и мы. Нужно лишь немного улучшить условия их работы, приобретать современную аппаратуру. Ваши больницы еще не на должном уровне по условиям гигиены и уходу за больными. Это необходимо исправлять. Современная больница должна выглядеть, как хорошая гостиница. И так же обслуживаться.
Мастер-классы я провожу и в Белоруссии, и в Грузии. В России работает много моих учеников, которые мне ни в чем не уступают. Одни из самых известных — профессоры Сергей Петров и Евгений Велиев. Очень важно делиться тем, что умеешь, но при этом нельзя говорить: «Я уже все знаю». Всегда есть чему учиться.
«У многих врачей на беседу с больным нет времени — они смотрят исследования, анализы, но не видят за этим человека»
— Доверие пациента врачу играет одну из главных ролей в выздоровлении, — продолжает Питер Альтхаус. — И начинается оно с первого момента встречи. Большое искусство — сказать человеку, что у него онкологическое заболевание. Для больного это страшный удар. И даже если мы понимаем, что не можем помочь, нужно говорить с пациентом так, чтобы он не потерял надежду. У многих врачей на беседу с больным нет времени — они смотрят исследования, анализы, но не видят за этим человека. А ведь 70 процентов успеха лечения кроется именно в разговоре с больным, а 30 — в самой терапии. Каждый год я вижу около двух тысяч больных и сосредоточиваюсь на каждом из них, в зависимости от тяжести заболевания. Благодаря доступу к интернету пациенты теперь великолепно информированы. Это хорошо. Но доктор просто обязан владеть всеми знаниями. Плохо, если больной знает больше, чем врач. А такое бывает. Кроме того, каждый онколог должен помнить: назначая терапию, важно четко понимать, не ухудшит ли она качество жизни пациента. Этого нельзя допустить.
- Почему вы решили получить медицинское образование именно в Ленинграде?
— Я попал туда совершенно случайно. Так как окончил гимназию с хорошим аттестатом, мне предложили получить образование за границей. И во мне заговорил дух авантюризма. Я много слышал о прекрасном городе Ленинграде, вот и захотелось его увидеть. Кроме того, хотел всем доказать: могу жить самостоятельно. Мама считала, что я не умею обращаться с деньгами. И была права. А в Ленинграде никакой поддержки не было — стипендия плюс небольшая посылка от родных раз в три месяца.
- Вы работали в Восточной Германии, но после падения Берлинской стены уехали в Америку…
— С самого начала объединения Германии были совершены большие ошибки. В нашей университетской клинике Шарите, в которой я трудился много лет, ни с кем не подписали договоры о продлении работы. На наши места пришли врачи из западной части страны. Через полгода стало ясно, что это была грубейшая оплошность, и начали просить вернуться университетских специалистов. Но я уже уехал в Америку. Там у меня друзья, которые и пригласили работать. Я не хотел провести всю жизнь в Штатах. Считаю, что должен помогать своим соотечественникам. Когда мне предложили построить клинику в Берлине, где смогу оперировать, я согласился и вернулся.
- Вы оперировали известных людей Германии, России. А какой случай вам больше всего запомнился?
— Одной девочке из Иркутска, которой было три с половиной года, 25 лет назад мы пересадили почку от ее мамы. У донора возникло страшное осложнение. Мама чуть не погибла. К счастью, нам удалось ее спасти. Сейчас эта девочка уже взрослая, сама стала мамой. Семья живет в Германии, потому что в те годы, когда делали операцию, в их родном городе не могли обеспечить нужного обслуживания и медикаментозной терапии. Таких пациентов в жизни не забудешь!
1107Читайте нас у Facebook
